Де Мерана

Вот какая история приключилась, например, с французским астрономом Жан-Жаком де Мераном, которого большинство биоритмологов постановило считать родоначальником своей науки. Подобно Колумбу, де Меран был занят совершенно другим делом. Подобно Колумбу, но не подобно Менделееву, ибо великий наш химик хоть и занимался другим делом — составлял таблицу элементов, дело это было с инертными газами связано: газы-то эти — тоже элементы. Де Мерана же интересовали довольно далекие (в ту пору) от биоритмов явления — природа полярных сияний, солнечные затмения и вращение Земли. В 1706 году он наблюдал полное солнечное затмение и долго не мог собраться поразмыслить над результатами своих наблюдений. И только он собрался наконец (в 1729 году) привести в порядок старые свои записи, как вклинивается эта история с гелиотропом.

Все видели, как перед заходом солнца листья у многих растений складываются и опускаются, а с восходом раскрываются и поднимаются. Но никто еще до де Мерана не замечал, чтобы растения вели себя так же, будучи изолированы от солнца, то есть находясь в комнате и в полной темноте. Де Меран же это заметил и даже немного поэкспериментировал с гелиотропом, чтобы удостовериться, что все это ему не показалось.

О поведении гелиотропа де Меран рассказывает своему приятелю Марша-ну. Тот приходит в восторг от открытия и настаивает, чтобы де Меран написал о своих наблюдениях в Парижскую академию. Де Меран отказывается:

писать тут не о чем, это курьез неизвестной природы, а он, де Меран, серьезный человек, и так далее. Дело кончается тем, что Маршан сам докладывает ученому миру об открытии своего друга. Он утверждает, что опыты де Мерана доказывают как дважды два четыре, что растения умеют определять положение солнца на небе, не видя его. Маршан призывает своих коллег исследовать эту замечательную способность растений. Коллеги не вняли его призыву. Но потомки вняли: спустя тридцать лет опыты де Мерана решает продолжить Анри-Луи Дюамель.

Дюамель нашел старый винный погреб, в котором не было даже люка для вентиляции, и отнес туда гелиотроп. Вечером и утром Дюамель навещал его и каждый раз видел, что цветок либо уже спит, опустив листья, либо бодрствует, развернув и выпрямив их. Гелиотроп остался верен своим привычкам и после того, как Дюамель поместил его в большой кожаный сундук.

Какой же сигнал получал гелиотроп извне? Как он узнавал, что пора спать и пора вставать? А может, это был сигнал не извне, а изнутри? Так сказать, внутренний голос?

« назад